Николь Гарсиа: «Не стоит сводить искусство к реальности»

Николь Гарсиа // МАКСИМ КУДИМЕЦ

Режиссер фильма «Иллюзия любви» рассказала о том, что заставило ее взяться за экранизацию итальянского романа, объяснила, почему оригинальное название книги и фильма лучше переводных, поведала, как музыкальным лейтмотивом картины стала пьеса Чайковского, заверила, что воображение обладает целительными свойствами, и на радостях подарила обозревателю «2000» дружеский поцелуй.

Надо же было такому случиться: именно в тот момент, когда мы встретились с Николь Гарсиа в столичном Премьер-Паласе, стало известно, что ее фильм стал одним из фаворитов главной кинопремии Франции. В результате разговор прошел под аккомпанемент телефонных звонков. Николь постоянно отвлекалась, зато почти не сдерживала своих чувств, весьма непосредственных и бурных.

Вот в чем причина. С одной стороны, Николь Гарсиа — единственный французский кинематографист, имевший шесть разных номинаций на премию «Сезар» — «лучший фильм», «лучший режиссер», «лучший сценарий», «лучший дебют», «лучшая актриса», «лучшая актриса второго плана». С другой, лауреатом она становилась один-единственный раз, причем в последней, самой незначительной из названных номинаций, да еще и в заоблачном 1980 году.

Котийяр и никто другой

— Вы так обрадовались звонку, Николь. Хорошие новости?

— Мне только что сказали, что мой фильм получил сразу несколько номинаций на «Сезар», это наш французский «Оскар». Еще не точно, официального сообщения нет, но вроде бы вот-вот появится, и тогда продюсер подтвердит. Я ужасно волнуюсь, это для меня такой стресс!

— Замечательно, я рад за вас. Только боюсь, наш разговор теперь все время будут перебивать телефонные звонки...

— Заранее извините! А вы видели фильм?

— Конечно. Как бы я решился с вами о нем разговаривать, если бы его не посмотрел?

— Знаете, а ведь журналистка, которая беседовала со мной перед вами, его не видела!

— Я так не умею. Скажу сразу, ваша картина мне в целом понравилась, но вопросы я все равно буду задавать каверзные и въедливые.

— (Смеется) Прекрасно!

— Чем вас привлек роман Милены Агус? Что в нем главное для вас?

— Эта книга попала ко мне, можно сказать, почти случайно — мне ее посоветовал один мой друг. Купила ее в аэропорту «Орли», пока летела из Парижа в Марсель, прочла не отрываясь. Сразу же позвонила продюсеру и попросила узнать, не купил ли кто права на ее экранизацию. Меня очень сильно заинтересовала героиня книги.

— Вы сразу предложили роль Габриэль Марион Котийяр или были другие варианты?

— Сразу же подумала именно о ней. Я понимала, что работа над адаптацией сценария будет долгой, и дала ей прочесть книгу. Мне и в голову не приходило, что Габриэль могла бы сыграть какая-то другая актриса.

— Вас не смущала разница в возрасте? Все-таки получается, что юную девушку играет женщина, хоть и необыкновенно красивая, но старшая более чем вдвое.

— (Недовольно морщится) Марион Котийяр — актриса, которая в силу своей фактуры может свободно перемещаться между разными возрастами. В картине проходит семнадцать лет жизни героини, но во всех этих временных отрезках она выглядит естественно и органично. А разницу в возрасте, эпохе и социальном статусе подчеркивают макияж и костюм.

— В оригинале фильм, как и роман, называется Mal di Pietre — «Каменная болезнь». По-английски — From the Land of the Moon, «Из Лунной страны». По-русски — «Иллюзия любви». В чем, на ваш взгляд, достоинства и недостатки этих вариантов названий?

— По-португальски еще и «Момент любви»... Как и в русской версии, слишком литературно, к тому же в русской присутствует элемент подсказки. Все-таки оригинальное название самое правильное. Оно не сразу раскрывает карты, не объясняет напрямую, о чем речь. С одной стороны, каменной болезнью раньше называли вполне конкретное заболевание почек. С другой, это емкий и эффектный образ неудовлетворенности, которая тяготеет над героиней.

С позиции психоанализа можно сказать, что тело Габриэль само отторгает все то, что ей навязывает семья, общество, традиционная мораль. Соглашаясь жить с нелюбимым мужчиной, она отказывается от каких-либо желаний, становится будто бы каменной. В этом для меня смысл оригинального названия. Только любовь, которую Габриэль встречает в санатории в Альпах, способна изменить ее отношение к жизни и позволить ей принять мысль о будущем ребенке. Камни уходят из ее чрева, и на их место приходит дитя.

Ею овладевает желание

— Деревенская девушка в вашем фильме очень эротично лижет имя возлюбленного, написанное на книге, которую он ей дал почитать. Все юные француженки так умеют?

— Вы хорошо знаете интимную жизнь украинских деревенских девушек?

— Деревенских, честно говоря, не очень, но даже городские наши девушки, мне кажется, гораздо более застенчивы, чем французские.

— Стыд есть там, где рядом другие люди, а в одиночестве человек может позволить себе очень много.

— Но ведь оставаясь вдвоем с учителем, в которого она влюблена, Габриэль ведет себя совершенно бесстыдно!

— Габриэль все-таки особенная. Ее характер не укладывается в рамки общепринятых норм. Я не говорю, что она безумна, как считает ее мать, но ее поведение в обществе действительно скандально. Она не умеет сдерживать свое женское естество. Желание полностью ею овладевает. Возможно, причина в том, что в детстве ей не хватало родительской любви.

— (Звонит телефон) Да. Да! Не может быть! О боже, восемь номинаций! (Разговор по телефону затягивается минут на пять)

— Я вас поздравляю!

— Спасибо! Я очень счастлива и хочу срочно кого-нибудь поцеловать! (Целует меня, потом переводчицу.)

— Ну все, теперь я могу рассказывать, что целовался с восьмикратным номинантом «Сезара»!

— (Николь отправляет СМС, вскидывает сжатые в кулак руки) Ура!

(Как станет известно позже, наибольшее количество сезаровских номинаций, по 11 каждый, получили фильмы «Она» Пола Верховена и «Франц» Франсуа Озона. У «Иллюзии любви» Николь Гарсиа третья позиция.)

— «Баркарола» Чайковского пришла в фильм из романа Агус? Если нет, то почему вы выбрали именно ее?

— «Баркаролу» мне подсказал мой друг пианист, русский по происхождению. Мы искали музыку, которая соответствовала бы духу фильма и носила ностальгический характер. Кстати, обратите внимание, героиню все время тянет не просто к мужчинам, а к носителям культуры. Сначала она влюбляется в человека, который дает ей книги, потом в человека, который искусно играет на фортепиано. А вот брак с мужем-строителем она воспринимает как унизительный мезальянс.

— Кстати, я играл «Баркаролу», когда учился в музыкальной школе, и это была моя любимая пьеса.

— Да вы что! Как интересно! (Интервьюер и интервьюируемая начинают вместе, старательно интонируя, напевать пьесу Чайковского)

— Почему Габриэль решается на соитие с мужем только в образе проститутки?

— Она все-таки девушка своего времени и воспитана в традициях, где существует понятие супружеского долга. Чтобы примириться с необходимостью его исполнения, ей приходится вообразить себя другим человеком, женщиной, угодной своему мужу. Кстати, видите, насколько Жозе чуток и умен — он же все время соглашается играть в ее игру!

(Раздается телефонный звонок) Ой, извините, это мой продюсер! Я быстренько! (Разговор прерывается минут на десять)

Целительная галлюцинация

— Любовь в вашей ленте иногда выступает как чувство опасное, деструктивное...

— О нет, это не так!

— Но ведь Габриэль влюбляется в женатого мужчину и устраивает ему сцену на глазах у всей деревни. А потом из-за своих иллюзий она собирается разрушить семью...

— Понимаете, сначала это избыток чувств, свойственный юности. А потом, когда она встречает Андре Саважа, в ее жизнь приходит настоящая страсть. Помните, она молится и просит любви непосредственно у Бога? Любовь для нее — чувство мистическое, сакральное! Великий зов женственности!

Женщины вообще относятся к любви более возвышенно, чем мужчины. Ощущение, которое зарождается в душе Габриэль благодаря знакомству с Андре, становится для нее спасительным. Кстати, а что вы подумали об этом twist, о смысловом перевороте, который происходит в фильме?

— Это как раз следующий вопрос. Были ли среди зрителей вашего фильма люди, которые догадались, какой подвох ждет их в финале, и рассказали вам об этом?

— А вы когда догадались? Когда Габриэль встретилась с ординарцем-вьетнамцем?

— Да, конечно. Но мне все равно было трудно поверить в эту историю. Помрачение разума, которое происходит с Габриэль, кажется невозможным в реальной жизни.

— Не стоит сводить искусство к реальности. Я верю в историю Габриэль, несмотря ни на что. Иллюзия, галлюцинация, мечта нужны ей для того, чтобы не рухнуть, чтобы выжить и возродиться. Я чем-то на нее похожа. У меня по существу две разные жизни — одна в реальности, другая в кино. Я верю в целительный эффект воображения.

— По-русски говорят: «Такое бывает только в кино». А иногда говорят наоборот: «В жизни иногда случается такое, что ни в каком кино не придумать». Какое из утверждений вам ближе?

— Ни то, ни другое. Мне важнее человеческое измерение персонажей, которое цепляет зрителя. Многие женщины идентифицируют себя с Габриэль. К счастью, все еще существуют люди, для которых любовь это смысл жизни.

— Вы лично что предпочитаете, находиться в плену спасительных иллюзий или смотреть правде в глаза?

— Давайте различать воображение и иллюзию. Я уже сказала, что у меня отдельно жизнь, отдельно кино, но я люблю перемещения между реальностью и вымыслом. В них самое интересное.

— Это точно. Кстати, вы не ответили, догадался ли кто-то о финальном подвохе.

— Представляете, никто! Мне удалось хорошо рассказать эту историю!

Справка «2000»

Николь Гарсиа — французская актриса, режиссер, сценарист. Родилась в 1946 г. в Оране (Алжир). В 1962 г. переехала во Францию. В 1967 г. закончила Высшую национальную консерваторию драматического искусства, в том же году начала сниматься в кино. Сыграла более сотни ролей в кинофильмах, телесериалах и театральных постановках. С 1990 г. занимается режиссурой, сняла восемь полнометражных картин. В 2014 г. возглавляла жюри конкурса «Золотая камера» Каннского кинофестиваля. Лауреат премии «Сезар» (1980) за лучшую женскую роль второго плана в фильме «Кавалер».