Инициирует ли Украина новый диалог с Москвой?

Победу на выборах Владимир Зеленский одержал благодаря платформе поиска компромисса с Россией. Общество, похоже, все так же твердо стоит на его стороне, тем не менее препятствия, ограничивающие свободу действий президента, так и не преодолены.

Следует ли ожидать в Украине полной перезагрузки, стимулирующей борьбу с коррупцией, реализацию реформ и диалог с Москвой? Судя по результатам соцопросов, именно этого ожидает подавляющее большинство избирателей, поддержавших кандидатуру Владимира Зеленского на пост президента.

27 июня в Центре за национальный интерес (CFTNI)* состоялся «круглый стол», посвященный Украине. Участники дискуссии делились мнениями о том, действительно ли Зеленский способен трансформировать электоральный успех в реальный прорыв в вопросе переговоров с Россией.

Участие в обсуждении приняли: Самюэль Чарап, старший политолог RAND Corporation (бывший сотрудник департамента политического планирования в администрации Обамы), Кит Дарден, доцент Школы международной службы Американского университета (Вашингтон), и главный редактор The National Interest Якоб Хейлбрунн. В роли модератора дискуссии выступил Джордж Биб, вице-президент Центра за национальный интерес (CFTNI), бывший главный аналитик ЦРУ по России, а также экс-помощник президента в администрации Джорджа Буша.

И хотя перспектива урегулирования российско-украинских отношений все еще выглядит лишь отдаленной перспективой, участники «круглого стола» озвучили оптимистичные взгляды на ход самого тревожного конфликта Европы. «Особо примечательно», -- по словам Дардена, -- что Украина даже после 5 лет войны «не пошла по балканскому сценарию, чреватому радикальной поляризацией украинского общества и полной невозможностью примирения».

Дарден, в частности, отметил: «Во многих аспектах эти выборы опровергают карикатурно ложное представление об Украине, циркулирующее в США и европейских столицах. Считалось, что страна, объединившаяся ради сопротивления России (занявшаяся согласованным процессом укрепления государственности, возрождения национального языка, создания единой автокефальной православной церкви – автономной и отдельной от Москвы), предпринимает все возможное ради полного разрыва с Российской Федерацией и совершенно не готова на уступки в вопросе собственной территориальной целостности или на иные уступки в поиске потенциального компромисса с российским агрессором».

Напротив, говорит Дарден, в реальности мы наблюдаем позитивное отношение украинских граждан к России и сохранение братских чувств к россиянам.

В копилку этой точки зрения (а также подтверждая спрос на курс на примирение с Россией) Чарап приводит данные опросов общественного мнения в Украине, свидетельствующие о смягчении взглядов украинцев. Так, по результатам майского соцопроса «75% украинцев поддерживают идею прямых переговоров с Россией по вопросу восстановления мира в  Донбассе», а «55% готовы обсуждать эту тему напрямую с лидерами сепаратистов». Другие соцопросы свидетельствуют: «65% респондентов считают, что Украине следует идти на компромиссы ради восстановления мира и возврата утраченных территорий». Кроме того, «почти 50% украинцев поддерживают предоставление сепаратистским регионам автономии ради мирного урегулирования». Чарап уверен, что  «это и есть одно из условий Минских соглашений».

Победу на выборах Владимир Зеленский одержал благодаря платформе поиска компромисса с Россией. Общество, похоже, все так же твердо стоит на его стороне, тем не менее препятствия, ограничивающие свободу действий президента, так и не преодолены.

Упоминая о недавнем инциденте (глава украинского МИД отверг предложение россиян относительно переговоров о судьбе задержанных в Керченском проливе украинских моряков – не поставив об этом в известность президента), Чарап констатирует отсутствие у Зеленского «всей полноты контроля над собственным правительством».

И это ощущение не ограничивается одним лишь Министерством иностранных дел – подобная ситуация наблюдается и в отношениях с парламентом. Нынешний состав ВР избран при бывшем президенте Петре Порошенко – буквально на волне протестов 2014 г. на евромайдане. Дарден приходит к выводу: этот парламент сегодня «совершенно не представляет население страны и не отражает популярные на данный момент в обществе мнения», а на выборах 21 июля «практически всех депутатов вышвырнут из их кресел».

Такие внутренние обстоятельства существенно снижают эффективность действий Зеленского, формируя у Москвы убежденность в том, что новый украинский лидер просто не способен вести переговоры о радикальном пересмотре сложившейся ситуации (даже если в конце лета он и получит все необходимые для этого полномочия).

Более того, отмечает Чарап, в России осознают, что позиции Зеленского по большинству ключевых внешнеполитических вопросов «практически ничем не отличаются» от позиций его откровенно антироссийского предшественника. Украина при Зеленском не отказывается ни от планов членства в ЕС и НАТО, ни от борьбы против немецко-российского проекта «Северный поток-2», ни от озвучивания общей обеспокоенности внешней политикой России.

Говоря о восприятии Украины в Европе и перспективах европейско-украинских отношений, Хейлбрунн заметил, что Зеленский не может чувствовать себя уверенным на фоне недавних шагов Европы, предпринятых в рамках процесса по реинтеграции России в институты континента.

С точки зрения Хейлбрунна, упомянутая реинтеграция стимулируется одновременно двумя факторами. Во-первых, возвращая Москву в Совет Европы, некоторые европейцы (особенно во Франции, Германии и Италии) рассчитывают на улучшение отношений с Россией и перезапуск двусторонней торговли. Хейлбрунн привел пример Германии: «87% членов российско-немецкой торговой палаты жаждут от Меркель более активной роли в деле стимулирования экономической активности в отношениях с Москвой».

Второй фактор олицетворяют США и администрация президента Трампа. По мнению Хейлбрунна, жесткие высказывания Трампа в адрес европейских союзников Вашингтона (например, он назвал Германию «заложницей России» из-за «Северного потока-2») вынуждают некоторые европейские страны, в частности Германию и Францию, «медленно добиваться» большей степени независимости от Америки.

А вот по словам Биба, Соединенные Штаты во многом следуют примеру Германии и Франции, открывающих перед Россией двери обратно в европейскую политическую архитектуру: «Несколько месяцев назад президент Трамп отменил ранее запланированную встречу с президентом Путиным из-за задержания Россией украинских моряков. Тогда он уверял, что не станет встречаться с Путиным до освобождения этих моряков. Тем не менее, их встреча проходит в данный момент – несмотря на то, что Россия продолжает удерживать украинцев».

Напомнив о чрезмерном и доминирующем влиянии РФ на украинских сепаратистов Донбасса, Кристофер Андерсон, сотрудник госдепартамента, работавший в команде специального представителя США по Украине Курта Волкера, задал вопрос: «Что еще можно предпринять ради восстановления мира между РФ и Украиной, учитывая, что в цели России входит создание автономных республик Донецка и Луганска, а также обретение права вето в отношении внешней политики Украины?»

Говоря об односторонних действиях Украины, способных сдвинуть процесс с мертвой точки, Чарап пояснил: разговоры о предоставлении Донбассу специального статуса ведутся на фоне «уже реально проходящей во всех регионах Украины децентрализации властных полномочий». Отмечая, что украинцы еще с 90-х рассуждают о необходимости децентрализации власти во всех аспектах, не связанных с внешней политикой, Чарап утверждает – положениям соглашений об урегулировании конфликта на Донбассе более всего соответствует высокая степень децентрализации в Украине. В противном случае, предупреждает Чарап, модель «крайне ассиметричной, практически конфедеративной структуры, в рамках которой две области страны получат абсолютно непропорциональные права в сравнении с остальными регионами», окажется нежизнеспособной.

Отвечая на вопрос Андерсона, президент Центра за национальный интерес CFTNI Дмитрий Саймс (на минувшей неделе он провел ряд встреч с российскими чиновниками в Москве), резюмировал:

«На мой взгляд, Соединенным Штатам первым делом следует оценить реальную степень гибкости (или же ее отсутствия) России: для этого вам с Куртом Волкером необходимо отправиться в Москву. У россиян есть определенное уважение к послу Волкеру. Я думаю, его приезд в Москву для оценки степени готовности россиян к серьезным переговорам они посчитают достаточно знаковым шагом.

На мой взгляд, сегодняшняя российская позиция выглядит очень жесткой, поскольку они не верили в жизнеспособность каких бы то ни было соглашений при Порошенко. Не верят в это и сейчас. Но сегодня, как мне кажется, может открыться окно возможностей. Мне сложно судить о реальности этих возможностей, как и о том, достаточно ли их для заключения какой-либо сделки. Тем не менее, почему бы не начать общаться с ними?»

И если Зеленский действительно выступает за примирение с Россией, ему следует приветствовать любые шаги Вашингтона, направленные на поиски дипломатических путей достижения этой цели.

Перевод Константина Василькевича

Источник --  The National Interest